Ирина Громова - Ведьма на зелёной фишке
– Так, а заснул же. А что там было в два часа ночи выезжать? Сорок минут ехать, он бы всё равно зараз уже бы заснул. Справились же сами?
– Так девчонки и женщины справились, – стыдила я дежурного
– Ну, дак, а молодцы девчата, – бодро ответил Остапенко, – у вас такие боевые девчата. Они сами лучше всякой полиции.
– Хорошо, а третьего дня, опять же на дискотеке. Помните, драка приключилась?– я напомнила еще одну историю, на танцах в деревне ни дня без истории.
– Ну. Конечно, нас же знакомят со сводкой происшествий? Чего же не помнить, – мирно согласился капитан. – Пришли джигиты, трезвые, в костюмчиках. Попросили включить лезгинку. Заплатили вашим девчонкам денюжку за 15 минут танцев. Встали в круг и красиво так танцевали. И шо, ваш Лешка Мякишев полез в этот круг? Его выставили. Так я понимаю джигитов. А шо он полез второй раз? Выставили снова – значить не хотели его видеть в этом кругу, он же не платил за лезгинку и костюм, наверняка, не надел. Дак нет же, он и в третий раз полез. А на четвертый получилась свалка. Я сразу сказал – Лешка был не прав.
– Но вы опять не приехали? – продолжала возмущаться я.
– А шо было ехать? Все бы уже разбежались, пока мы едем. Только бензин жечь, – резонно ответил капитан
– Вот поэтому мы и просим опорный пункт полиции. Чтобы мы вас здесь хоть иногда видели. А вы бы видели пьяных подростков, машины без номеров, танцы с писающим Степкой. Тогда бы, может, и поправили что. Вот и сейчас. Была бы у нас своя полиция, может быть, и не стреляли бы в этого парня, в Остапа. И тогда, может быть, не пропала бы его семья.
– Может быть, и не стреляли. А может, всё равно бы пальнули. Никто не знает, – философски заметил капитан. – А насчёт пропажи – вы это зря. Не доказано, что люди пропали. Но знаете, что, дамочка, то есть, Общественность. Раз вы требуете, и дело такое резонансное получается, то я, конечно, начальству и ещё где положено об этом факте доложу. А вы, если кроме трупа собаки найдёте ещё кого, сразу сообщите. И вообще, держите нас в курсе.
В трубе раздались гудки. То ли действительно кончились деньги. То ли капитан отсоединился, решив, что он уже помог более чем достаточно.
Времени уже было далеко за полночь. Я решила завтра с утра расспросить соседей: может, кто видел Валентину, Настю и маленькую Ксюшу. А может, прав капитан и они сами вернутся домой. Не зная, что ещё предпринять, я оставила тело Шамана на месте преступления с мыслью похоронить его завтра.
7.
В ворота нашего дома мы со Скарлеттой въехали на несколько минут позже Володьки. Вовка, успевший поменять куртку на душегрейку, выскочил на шум мотора и сиял так, будто мы не виделись с ним года три. Помог выйти из машины и сказал, что сам поставит тойоту в гараж. Родная душа. Лёгкий человек. Всегда в хорошем настроении. Всегда тебе рад. Даже если уходишь на тридцать секунд в туалет, встречает так, будто уезжала на неделю. Сам над собой посмеивается, что вот уже скоро пять лет, а он до сих пор счастлив со мной как щенок.
Двадцать пять лет ожидания замужества окупились с лихвой. Зато теперь, не напрягаясь ни по какому поводу, могу, как лучшей подружке рассказывать Вовке все свои секреты и советоваться каждый раз, когда хочу просто поболтать.
Доедая свой любимый холодец, Володька внимательно слушал мою сегодняшнюю историю. Он откуда-то знает, что женщине в день надо произносить двадцать семь тысяч слов, а мужчине всего семь. При этом мужчина свои слова к концу рабочего дня, как правило, растрачивает. А женщина бережёт их для своих родных и вечером обрушивает на мужа и своих близких. И очень обижается, что с ней не очень хотят разговаривать. Разумеется, при моем образе жизни мне есть, кому подарить мои тысячи слов в день. Но с Володькой мне надо советоваться. Его мужские мозги часто быстро сортируют и отметают ненужную шелуху.
– Ты сможешь, завтра подбросить меня в район, во второй половине дня? – спросила у мужа. – Хочу поговорить об Остапе с полковником Грачёвым. Боюсь, что они даже не собираются открывать уголовное дело. Остап говорил о заинтересованности сотрудника полиции. Завтра попробую узнать об этом Сашке. Соберу характеристики, приложу своё ходатайство и лично отвезу в отдел. Пусть попробуют дело не открыть. Отвезешь?
С некоторых пор я перестала ездить в район без прав, а автошколы в Светлом Пути не было. Получался замкнутый круг. Чтобы выучиться на права, надо по 40 километров выездить на учёбу без прав. Потому что занятия по вечерам. А единственная маршрутка уходит от нас в район в девять утра и возвращается в пятнадцать часов. Или добирайся на попутке или заказывай машину за восемьсот рубликов.
– Отвезу, – кивнул Вовка, почти, что с мурлыканием доедая шарлотку с кремом.
Для Вовки её делаю без яблок, получается очень вкусный бисквит. А если помазать кремом из масла со сгущенкой, смешанной с какао – за нее можно Родину продать.
.– Отвезу. Только не раньше шести. Мы завтра с Васькой Размываевым из Тютиц доски везём. Но ты не переживай, Я освобожусь к шести и за полчаса к твоему полковнику долетим, – успокоил Вовка. – Ты говоришь, он завтра до семи принимает? Успеем. Только подумай хорошенько. Если сейчас опять куда-нибудь влезешь, кто тебя саму-то спасать будет? И Сашка этот – ненормальный человек. Вернее, пока трезв – классный парень. А как выпьет – то за нож, то за ружье хватается. Видел я его сейчас. Шёл в сторону Валькиного дома в Злобино.
Мне в лицо, как будто, плеснули ушат холодной воды с лягушками, я только что ходила по дому Валентины, тёщи Остапа:
– Ты точно его видел? – воскликнула я
– Его, – кивнул Вовка. – Что же, я Сашку Нечаева не знаю? Этого чудика все в посёлке знают. Вот я и говорю, не вляпайся.
– Слушай, а в руках у него что-нибудь было? – я вспомнила, что Остап говорил про ружьё.
– Чё-ёрт, – побледнел Вовка, – Кажется, был бокфлинт, вертикалка двуствольная… Я ещё напрягся, трезвый Сашка или пьяный. А то ненароком поздороваешься, а он со всей дури вмажет…
Итак, Сашка спокойно шёл к дому Валентины, Насти и маленькой Ксюши. Уставший Вовка, не зная всей истории, практически не среагировал. Человек с охотничьим ружьём в наших местах удивления не вызывает. Да с любым оружием. Вон Виталик, сосед напротив, вообще зимой из окна по волкам из автомата палит, когда они близко к домам подходят.
Получается, Сашка ещё не знал, что дома никого нет, что дверь Валькиного дома открыта, а в сенях лежит зарезанная собака. Значи собаку, скорее всего, убил не он. И разминулись мы с Сашкой минут на пять. Будем считать, что день у меня удался.
Нет, мне завтра действительно будет, о чем поговорить с полковником Грачёвым.
7
Назавтра Володька уехал задолго до рассвета. Проводив мужа, решила прилечь, но в дверь постучали. Скарлетта толкнула приоткрытое окно в ванной и выскользнула к гостям первой. Пока я дошла до двери, собака уже начала операцию по окружению и захвату незваного гостя в плен.
Я, наконец, справилась с замками, открыла дверь и увидела перед собой худенького таджика Рустама. Невысокий человек лет тридцати пяти был одет в синие джинсы и холщовую рабочую синюю куртку. Слишком лёгкую для ноября.
Узкие черные глаза Рустама округлились от ужаса при виде бульдожьей морды. В руках у него дрожали два или три мятых исписанных мелким уборным почерком, листка бумаги. Боясь вздохнуть, он смотрел на собаку и медленно протягивал мне бумажки:
– Здесь показания. От меня и Остапа, – сказал Рустам осипшим голосом и закашлялся. – Мы вчера были вместе у Саши Нечаева. Это из-за меня все. Я всю ночь пряталься в кустах… И в лесу… Боялься, что Сашка найдет меня и застрелит. Меня брат нашёль. И мы поехали рано ночью в больницу к Остапу. Он написаль Вам, что Вы просили. И я написаль. Мне нельзя в полицию. Нет документов. Но я всё видель. И всё написаль.
– Успокойся и проходи в дом. Я сделаю тебе чай, и ты подробно расскажешь, что произошло – я старалась говорить как можно спокойнее
– Я очень боюсь собака, – сказал Рустам. – Меня сильно кусаль один ужасный собака. Плохой человек меня травиль собака.
– Успокойся, это правильная, служебная собака. Она хорошо обучена. Проходи. Не бойся. – Я отозвала Скарлю, и отправила её на место. Скарлетта поворчала, но ослушаться не посмела. Легла на свой диванчик в холле.
– Ты завтракал?
– Не завтракаль, – кивнул таджик.
– И, похоже, не ужинал
– Не ужиналь. Боялься. – опять кивнул Рустам.
– Тогда давай, наваливайся. У меня тут тазик с блинами, колбаска, холодец, сыр, варенье, – я знала, что Юля Костюшкина из «Худеем на НТВ» не одобрила бы девяносто процентов блюд. А для Рустама сейчас – это самое желанное изобилие и богатство. – Сейчас налью чай. Ты ешь, а я пока прочитаю. Потом буду задавать вопросы. Хорошо?
